Детские воспоминания клочковаты, они кусками, фрагментами.

Но эта поездка мне запомнилась оптом, вся.

В общем когда мне было лет 6, отвезли меня летом к родне в село Балясне, Диканського района, под Полтавой.

Городское дитё первый раз в жизни увидело, что люди иногда живут в низеньких таких домах, с воротами, с сараями.

Сверху не скачут два брата-акробата, за стеной соседка Света не рассказывает как день прошел, и не слышно скрипичных запилов неистово репетирующей на пятом этаже Сонечки.

Поля, ставочки с ивами, горизонт опять-же был удивителен хотя бы тем, что он был.

Первым делом меня покусал индюк.

Патамушта нельзя просто сказать маленькой любопытной девочке « Не ходи на поле с маком». Нужно объяснить причину. Мне не объяснили, и я конечно пошла. Любой бы пошел.

А там здоровенная пупырчатая тварь пасла своих этих индюшат и основной целью её жизни было убить всё живое. Ну и плюс мне страшно захотелось этого самого индюшонка зажмякать.

Индюшиха заметила мои маневры.

Трудно было не заметить, я ж волала как юный гиббон «ааааа, идите ко мне, птттички!»

Тварь включила режим «Алярм!», надувшись увеличила свои размеры вдвое и пошла в атаку, клокоча и булькая.

Но мариупольские дети так просто не сдаются. Мне нужен был этот чёртов щенок индюка.

- Я человек и звучу гордо!- подумала Таня

- Да хрен тебе во всю ширину...- подумал индюк.

Тварь добавила опцию «растопырить крылья», потом поставила свою зловещую морду параллельно земле и устроила мне фронтальный таран.

Тут я, конечно, ничего не могла противопоставить этой святой материнской ярости…И когда моя улепётывающая жопа маленько замешкалась у калитки, злобная тварь таки настигла цель.

Было очень унизительно, да.

Пострадавший гонор, недосягаемый мак, который можно было вытрушивать в рот прям из коробочки, и манящие пушистые нежмяканные индюшата – вот, что стало первым мои разочарованием.

Ну и плюсом пожизненная индюкофобия.

Потом меня уронила корова Майка.

Коровы- это такие… они как собаки, только сильно больше. У них тоже круглые и томные карие глаза, хвост есть и рога ещё.

Тётя Тоня из коровы добывала молоко. Я терпеливо ждала в сторонке с большой металлической кружкой, пока корова иссякнет, чтобы получить последнее из вымени молочко. По легендам- самое нажористое. А в хлеву жили стрижи.

У нас, на первом этаже девятиэтажки, никаких стрижей не было. И молоко мы добывали из бутылок и бидончиков.

Ну так вот.

Я залезла на забор (поди знай- зачем) и сидела себе на нём. Никого не трогала между прочим. А по улице шли коровы.

Там у них так принято было, каждый двор по очереди собирал всех коров с улицы и пас. А вечером раздавал их обратно. Это называлось «череда».

Коровы шли табуном, и каждая спокойно и привычно заходила в свой двор.

Рыжая Майка повернулась, хлопнула своими унылыми глазами и заметила на заборе меня. Этой рабыне привычек показалось неуместным наличие человеческого детёныша на заборе. Она сказала «уууу!» и пошла прям на меня.

Наученная схваткой с индюшихой, я без сомнений самостоятельно слетела с забора, ободрав ладошки, но не дала ни одного шанса себя унизительно покусать. Или что там эти коровы делают с маленькими девочками.

Потом меня мазали зелёнкой и наверное думали, что родители меня обратно не примут, такую униженную, покоцанную и зелёную.

Но мечта пощупать экзотическую животную меня не покидала.

Следующей целью стали цыплята.

Их мамки, курицы, они были мелкие ссыкоты, в отличие от могучих валькирий- индюших. Курицы не защищали своих, а тупо улепётывали в другую сторону и зачем-то орали.

Поэтому я принялась ловить цыплят. Не таких маленьких пушистых комочков мимими, а вот этих, всклокоченных голенастых тинэйджеров.

Надо отдать им должное, бегали они быстро, петляли, просачивались в щели. Достойные оппоненты.

Но обидеть Таню может каждый, не каждый может убежать. И я заприметила не очень проворного курёнка.

Кароч, он попал. Я его, бедолагу, гоняла, пока не устала в дым. По итогу, курёнок заскочил в свинарник, к свыням.

Свыни…Это такие…они как собаки, только сильно больше и горизонтальные, рогов на них нет.

Свыни плавали по ноздри в багне с соломой какой-то, уркали о своём, им было клёво.

Но не всё коту масленица.

Сначала по ним проскакал запыхавшийся курёнок, и вывалив язык на плечо, затихарился в углу.

Свыни заинтересованно открыли один глаз.

И я была бы не я, если бы меня остановило какое-то багно и какие-то эти …собаки горизонтальные.

Мы, рейверы, в жизни такого видали!(с)

И Таня лезет через оградку, к свыням.

Свыни запаслись попкорном и перестали уркать.

Вобщем, спотыкаясь через свыней, ползая по ним и между ними, по уши в говне и соломе, я таки поймала свою долгожданную курицу. И придумывая ей подходящее имя, с занятыми руками я полезла обратно, на свет.

А на свету меня увидели люди. Они ржали минут 15 и звали соседей посмотреть. Хорошо, что тогда не было Ютуба...

А у меня чесалось всё тело от этого свинячего рая, слезился глаз, но я гордо сжимала свой трофей и думала «Выкусите!»

Потом меня мыли из шланга, прям во дворе. Принюхивались и снова мыли.

Они уже точно знали, что назад меня родители не примут.

В общем, за то время, проведённое в Балясном, я стала круче любых гор.

И мои мариупольские друганы, бледные городские немощи, пороху не нюхавшие, слушали меня взахлёб.

Я видела жЫзнь и я ела эту жЫзнь немытой ложкой!

У меня появились щёки, первые боевые шрамы, навоз под ногтями и неубиваемая уверенность в себе.

Ну и конечно индюкофобия.